Стихотворения (1928) - Страница 22


К оглавлению

22
           улыбку
                       припрятал во рту,
ему
       смеяться
                      над первым.
А первый
               вымелил кий мелком:
«К себе
            в середину
                              дуплет».
И шар
          от борта
                        промелькнул мельком
и сдох
           у лузы в дупле.
О зубы
           зубы
                   скрежещут зло,
улыбка
            утопла во рту.
«Пропали шансы…
                              не повезло…
Я в новую партию
                             счастья весло —
вырву
          у всех фортун».
О трешнице
                   только
                              вопрос не ясен —
выпотрашивает
                         и брюки
                                      и блузу.
Стоит
          партнер,
                       холодный, как Нансен,
и цедит
             фразу
                       в одном нюансе:
«Пожалуйста —
                         деньги в лузу».
Зальдилась жара.
                             Бурак белеет.
И голос
            чужой и противный:
«Хотите
             в залог
                         профсоюзный билет?
Не хотите?
                  Берите партийный!»
До ночи
             клятвы
                         да стыдный гнет,
а ночью
             снова назад…
Какая
         сила
                 шею согнет
тебе,
        человечий азарт?!

ВЕСЕННЯЯ НОЧЬ


Мир
       теплеет
                    с каждым туром,
хоть белье
                  сушиться вешай,
и разводит
                  колоратуру
соловей осоловевший.
В советских
                   листиках
                                  майский бред,
влюбленный
                     весенний транс.
Завхоз,
            начканц,
                         комендант
                                          и зампред
играют
            в преферанс.
За каждым играющим —
                                        красный стаж
длинит
            ежедневно
                             времен река,
и каждый
               стоял,
                         как верный страж,
на бывшем
                  обломке
                                бывших баррикад.
Бивал
          комендант
                          фабрикантов-тузов,
поддав
           прикладом
                             под зад,
а нынче
             улыбка
                         под чернью усов —
купил
         козырного туза.
Начканц
             пудами бумаги окидан
и все
         разворотит, как лев,
а тут
        у него
                  пошла волокита,
отыгрывает
                   семерку треф.
Завхоз —
                у него
                          продовольствия выбор
по свежести
                    всех первей,
а он
       сегодня
                    рад, как рыба,
полной
           руке
                  червей.
И вдруг
             объявляет
                              сам зампред
на весь большевизм
                                 запрет:
«Кто смел
                паршивою дамой
                                            бить —
кого?
         — моего короля!»
Аж герб
             во всю
                        державную прыть
вздымался,
                   крылами орля.
Кого
       не сломил
                        ни Юденич, ни Врангель,
ни пушки
               на холмах —
того
       доконала
                      у ночи в овраге
мещанская чухлома.
Немыслимый
                      дух
                            ядовит и кисл,
вулканом —
                    окурков гора…
А был же
               — честное слово!! —
                                                 смысл
в ликующем слове —
                                   «игра».


Как строить
                   с вами
                              культурный Октябрь,
деятельной
                   лени
                           пленные?
Эх,
     перевесть
                     эту страсть
                                        хотя б —
на паровое отопление!

СЛЕГКА НАХАЛЬНЫЕ СТИХИ
ТОВАРИЩАМ ИЗ ЭМКАХИ


Прямо
          некуда деваться
от культуры.
                    Будь ей пусто!
Вот
      товарищ Цивцивадзе
насадить мечтает бюсты.
Чтоб на площадях
                             и скверах
были
         мраморные лики,
чтоб, вздымая
                       морду вверх,
мы бы
          видели великих.
Чтобы, день
                    пробегав зря,
хулиганов
                видя
                        рожи,
ты,
22